Ещё про «Палладу»

Потому что мы там были и вчера тоже… а сегодня провожали — до сих пор перед глазами стоит громада парусов, закрывающая собой весь город. [Тут, по идее, должна быть поэма из многих букв, но я потеряла дар речи, и её тут нет.]

Значит, мы вчера туда пришли, походили, поглазели ещё разок, нашли некоторые изменения. В частности, для посетителей открыли закуточек, где хранятся всяко памятные штуки: награды, сувениры и прочие восхитительные цацки. Комментировать тут особо нечего, а вот упомянуть — самое то. Открыли, я так подозреваю, в связи с наплывом посетителей. Когда мы уходили, мальчишки у сходен обсуждали всё подряд и, в частности, тот факт, что ни в одном другом порту не было столько желающих осмотреть корабль, сколько в Севастополе. Я в связи с этим второй день не перестаю удивляться мизерному количеству фото «Паллады» в интернете. Хотя это, наверное, нормально, потому что люди везде как люди: прибегут поглазеть на чудо, но снимать начнут не чудо, а себя на фоне чуда. Про чудо они потом так расскажут… если не забудут.

Да, и ещё — чтобы уже не возвращаться к теме резонанса. Я третий день, залезая в интернет, вынуждена напоминать самой себе, что это я сейчас в Севастополе, и это для меня «Паллада» — событие номер один. А все остальные-то — кто в Москве, кто в Питере, кто вообще в Сибири или, там, в Америке, и у них никакой «Паллады» нынче нету, а есть только собственная, московско-питерская, сибирская, американская повседневность, и не надо поэтому высматривать в заголовках записей слово «Паллада» — ему там не с чего появиться.

В общем, переходим к «Палладе».

Погуляв по кораблю, мы затормозили на полуюте и начали пристально фтыкать в очередной такелаж. Увидев, что наше поведение изрядно отличается от поведения всех остальных присутствующих, один из курсантов подошёл к нам и спросил, не горим ли мы желанием пообщаться. Мы, натурально, горели, и мальчик пустился в пространный рассказ о своём на «Палладе» путешествии. Надо отдать ему должное, рассказывал он так, что мы немедленно узнали всё не только о путешествии, но и о ключевых моментах организации учебного процесса, и о нравах, и обо всём остальном. Я это всё изложу следующим образом: отквоченным курсивом приведу рассказ курсанта (как помню, то есть это не прямые цитаты), а нормальным текстом — свои комментарии.

Ну, «Паллада», она была названа в честь «Паллады», на которой Лазарев открыл Антарктиду, и этому открытию посвящено наше плавание. Ну, и ещё девяносто лет назад началось исследование Антарктиды — этому тоже посвящено. Построено двадцать лет назад в Польше. Кажется, в Гданьске…

Ляп первый, от которого я, если бы не позавчерашний тренажёр, словила бы дзен, как пить дать: Лазарев в антарктической экспедиции командовал шлюпом «Мирный», а «Паллада» в ту пору ещё даже не проектировалась… хотя командовали ею (потом… э… после открытия Антарктиды) почти сплошь ученики Лазарева — от Нахимова до Унковского, это точно.

Во-вторых, советские исследования в Антарктиде начались на сорок лет позже, чем думает курсант-дальневосточник. Ошибка его родилась не на голом месте, а в связи с тем, что на изучение истории флота у России нет ни бюджета, ни настроения, ею занимаются энтузиасты на добровольных началах. В результате вместо стройной системы молодёжь впитывает в лучшем случае громадный объём разрозненных фактов, которые путаются и перемешиваются в курсантских мозгах сколь угодно причудливым образом. И вот так «Паллада» открывает Антарктиду за двенадцать лет до собственного рождения, а советские исследователи приходят в точку на десяток лет раньше, чем возникло слово «советский». Впрочем, мальчик ничего не говорил о советском, он, наверное, полагает, что исследовать Антарктиду повелел недавно канонизированный царь-батюшка, благо о канонизации, судя по тенденциям, узнать не проблема.

Я знаю, откуда взялись эти девяносто лет. Дело в том, что нынешняя кругосветка «Паллады» посвящена не просто открытию Антарктиды, а 190-летию со дня её открытия (это произошло 16 января 1820 года). Дата, прямо скажем, так себе, ни рыба, ни мясо, но, как я уже говорила в позапрошлом постинге, наши торопятся — и касается это не только черноморского флота, но флота вообще. Корабли гниют, ремонтировать парусники уже завтра никто не будет, потому что на военные бы денег наскрести, и до 200-летия открытия Антарктиды «Паллада» в рабочем состоянии рискует просто не дожить. Сейчас она ещё бегает, за ней ухаживают, её любят. Но её капитану Зорченко в 2004 исполнилось пятьдесят, и этим всё сказано. Кто придёт ему на смену — это пока загадка природы. Всё это привело к тому, что мальчишкам сказали: «сто девяносто лет» — а они не поняли, что в этой дате значимого. Соответственно, я не удивлюсь, если Антарктида, по их мнению, оказалась открытой сто лет назад, тогда как девяносто лет назад начались её исследования. Думать так, если не знаешь контекста, — просто логично.

Ну, и до кучи нельзя не обратить внимания на совершенно уже отдельную логику организаторов плавания: ближе всего к Антарктиде «Паллада» в текущей кругосветке была только у берегов Южной Америки, Австралии или Новой Зеландии — в зависимости от того, каким оказался её маршрут (я во время разговора не стала его уточнять, потому что это можно и в интернете выяснить).

Ну, мы как бы в три этапа делаем кругосветку. Первый этап — от Владивостока до Гаваны, потом от Гаваны до Новороссийска, ну, и третий — от Новороссийска до Владика. На каждом этапе курсанты сменяются. Вот, мы сейчас придём в Новороссийск и улетим во Владивосток, а из Владивостока прилетит наша смена.

Иными словами, никто из курсантов вокруг света не обойдёт, расстаньтесь с иллюзиями, если кто ещё питает. Впрочем, об этом нам уже позавчера рассказали.

Наш этап — самый интересный, потому что Европа. Из Гаваны мы вышли в Понто-дель-Гадо, это Португалия, дальше пошли в Барселону, в Бизерту (Тунис), зашли в Афины и из Афин пришли сюда. Ещё должны были зайти в Канны — мы были бы гостями Каннского фестиваля — и в Италию… Вообще, наш этап должен был продолжаться три месяца, а не два, потому что мы из Бизерты должны были пойти во Францию, потом вдоль побережья Италии обойти и только потом уже в Грецию. Но маршрут изменили, и мы сразу из Туниса вышли в Афины… Нет, я не знаю, почему.

Зато знаем мы с вами, а также капитан «Паллады»… и ещё те суки, из-за которых мальчишки вместо трёх месяцев практики получили только два, причём большая часть этих двух месяцев прошла в тяжёлых условиях весенней Атлантики, когда вся практика по большей части сводится к давлению массы:

Ну, в Атлантике вообще ни одного дня не было, чтобы не штормило. Ночью выходишь на палубу — вроде, луна из-за туч, вроде даже звёзды временами видны. А утром — раз! — и по новой шторм. В Португалии нам сказали, что над нами пять циклонов прошло… Работы, конечно, никакой: крен был до тридцати пяти градусов. Кто был на нижних реях, рядом с ноками, воду могли рукой зачерпнуть. Но, вообще, паруса в такой ветер, конечно, не ставили, шли в основном под мотором…

Заливало до полуюта. В Афинах пришлось красить надводную часть, потому что краска была вся покоцана. Это весенняя Атлантика, да. И, естественно, что парусной практики у этих ребят почти не было, поскольку под парусами в такой ветер не ходит никто — ни с мотором, ни без. Паруса в такой ветер просто наглухо рифятся, и до наступления хорошей погоды не приведи боже о них вспомнить. Потому что если ты о них вдруг вспомнил раньше, это означает только одно — у тебя проблемы с такелажем, то есть в пределе нереальный пиздец.

Я спросила мальчика, многому ли они научились. Он честно ответил, что нет (молодец, хороший мальчик). Я спросила, где лучше, на паруснике или на моторном судне. Он сказал, что ему не с чем сравнить, но ребята, которые ходили на обычных судах, говорили, что на обычных, конечно, лучше, потому что спросу меньше. Ну, и он сам тоже так думает, хотя ему и не с чем сравнить.

На обычном судне вахту отработал — и всё, а тут же ещё учить надо: как что называется, что зачем… Мы так: день учимся (как бы теория), день работаем. Но работы немного: матрос нам какую-нибудь работу даст, её за полчаса сделаешь — и свободен. Но зато «Паллада» — это очень престижно. У нас конкурс был восемь человек на место, а в другом университете — десять. Она же ведь, вообще, в кругосветки не ходит, только в 92-ом ходила, и всё. В основном Корея, Япония, в лучшем случае Австралия. А тут, конечно, отбирали самых лучших, потому что это очень круто! Но мы, курсанты, тут подчиняемся всему, что движется.

С пацана спросу никакого. У него и точка зрения пацанская, и интересы соответствующие. Он — опять же совершенно честно — сказал, что в профессии моряка его привлекает только одно — возможность посмотреть мир. При таком подходе не до парусов, это факт. И, по-видимому, большая часть курсантов размышляет примерно в том же духе. Командование это отлично понимает, так что, за неимением богатого бюджета, идёт по пути наименьшего сопротивления: раз это не надо ни стране, ни самим парням, то и фиг бы с ними.

Командир у нас отличный. Он говорит, что главное — это курсанты. Всё время старается сделать так, чтобы нам было лучше, и с ним всегда можно договориться. Вот, сегодня я, например, гулять не должен, но после вахты меня на часок отпустят.

А что ещё остаётся командиру в условиях, когда никто не понимает, зачем нужны парусники, кроме как для красоты? В условиях, когда никто не может толком ответить, почему, когда у страны много парусников, это престижно? Когда кругосветное плавание проходит по расписанию, и если судно не укладывается в график, оно идёт под мотором? Сегодня, например, «Паллада» выходила в полный бейдевинд. Если бы не движок, хрен бы вышла до вечера.

Так что паруса, дорогие граждане, — это нынче антураж, не более, и спрашивать у моряков о специфике плавания под парусами без толку. Они люди прагматичные, их интересует возможность попутешествовать, остальное уже не входит в понятие «престиж».

ЗЫ. Я спросила, где на судне курят. Мальчик ответил, указав на ют, что на баке. Мы были уже закалённые, и у нас достало ума горячо поблагодарить будущего водителя фрегатов за ворох бесценных сведений.

ЗЗЫ. Я о многом не сказала (мы долго общались), но у меня всё ещё некоторый сумбур в голове, и я, может быть, вернусь к этой теме чуть позже, когда всё устаканится.